Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 36
– Правду ли говоришь?
– Правду! – побожилась Нгэвэн. – Только не говори бусяку, что путь я указала. Не простят они меня.
Сама-то, однако, вероломное замыслила: не удастся самой Калгаму обхитрить, так уж непременно вперёд него успеет до бусяку добраться. Была у неё волшебная палка: сядет на неё – и летит, куда захочет, только ветер в ушах свистит! Успеет предупредить Хондори-чако и Амбакту, вместе придумают, как извести-уничтожить великана, а потом и женой его полакомиться.
Решила ведьма: успокоился Калгама, потерял осторожность. И надумала его в последний раз обхитрить, будь что будет!
– Хочешь, помогу тебе ещё сильнее стать? – спрашивает. – Есть у меня верное средство!
– Что за средство?
– Оно вон в том котле, – указывает ведьма. – Только его сварить сначала надо! Влезешь в него – покроешься весь железом. Никто тебя не одолеет!
– И не старайся даже, – отмахнулся Калгама. – Всё равно я в тот котёл не влезу.
Не дурачок Калгама, понял: не успокоилась ведьма, снова хочет его обмануть. Это ж надо выдумать такое: прыгнешь в кипяток – кольчугой покроешься! Варёный великан получится, а не чудо-богатырь. Сказки Нгэвэн рассказывает, думает: поверит ей простодушный Калгама.
– А я во двор котёл вынесу, – не успокаивается ведьма. – Бабушка-то я непростая, сам знаешь. Дуну на котёл – он в сто раз больше станет.
– Интересно, – хмыкнул Калгама. – Ну, давай попробуем!
Мышка с сорокой в один голос принялись отговаривать его:
– Не прыгай в котёл. Сваришься! Не верь подлой ведьме. Обманет!
Подмигнул им Калгама украдкой, а для вида цыкнул:
– Молчать! Нечего со старшим спорить.
Нгэвэн всё сделала, как говорила. Когда котёл закипел, Калгама приподнял крышку, заглянул: кипит-пузырится зелёная жидкость, запах от неё – как от болотной жижи. Сморщился он, чихнул:
– Э, нет, бабушка! Как в такую вонь прыгать? Не могу я!
– Не бойся, – уговаривает Нгэвэн. – Это волшебная водица. Сделаешься железным. Давай прыгай!
– Да я и не знаю, с какой стороны подойти, – лукавит Калгама. – Как прыгать – не знаю. Вот если бы показал кто…
– Мне прыгнуть, что два пальца облизать, – раздухарилась Нгэвэн. – Я не то, что некоторые великаны, – не робкая. Смотри, как прыгать надо!
Помахала она трижды над головой, пошептала что-то, да и нырнула в котёл. А Калгама – крышку сверху, да ещё и камнем её прижал, чтобы ведьма не выскочила.
– Порядок! – он, довольный, потёр руки. – Пусть сама в котле сидит. На всякую хитрость другая хитрость найдётся, так-то!
Положил Калгама желудь и вертел в мешок, мышку на плечо посадил и отправился в лес, а сорока сама впереди полетела.
Глава восьмая, в которой Хондори-чако надумал жениться
Хондори-чако шаг шагнёт, будто ветер дунет – полы длинного халата, словно циновки развеваются. Глаза у бусяку чёрные, жгучие, молниями сверкают, брови тучами нахмурились, тонкие губы плотно сжаты, лицо – серое как дождливый день. Взглянет на Фудин – и голову опустит, чтобы видела: сердится на неё. Если бы не хотел в жёны брать, так и разодрал бы на куски! Но приглянулась ему подруга Калгамы, такая ладная да славная, – хочет Хондори-чако жениться. А Фудин знай твердит одно:
– Не может у женщины быть двух мужей!
Бусяку уже и так, и эдак её уговаривал, грозил, рычал, снова льстиво улыбался, ласковые слова говорил – ни в какую Фудин не согласна стать его женой. «Верна, – говорит, – Калгаме буду, и пока он жив, души в нём не чаю, лучше никого на свете нет!»
Обидно Хондори-чако это слушать. Он ли не самый грозный в округе? Он ли не самый сильный? А охотник какой знатный – никогда без добычи не возвращается! Все перед ним трепещут, все боятся его, даже своенравная сестрица Амбакта поперёк слова не скажет – знает: рассердишь братца – задаст трёпку, мало не покажется.
Недовольна Амбакта: мечтала полакомиться мясом Фудин, печёнку её съесть, из гладкой кожи халат сшить. Но братец не разрешает к пленнице даже притронуться: влюбился в неё, кто бы мог подумать! Страдает, печалится, всё из лап у него валится.
– Найдём мы тебе хорошую женщину-бусяку, – успокаивает его Амбакта. – Зачем тебе эта красотка? Не нашего роду-племени, обычаев не знает, нос от тебя воротит – видишь ли, не так ты пахнешь. Принцесса! Можно подумать, от муженька её ароматом лотоса да шиповника несло, куда там! Жила с ним, знаю: рекой от него пахнет, в тайгу сходит – кедром да пихтой воняет…
– Что ты такое говоришь? Сама подумай, пустая твоя голова! – злится Хондори-чако. – Пихта Новым годом пахнет, радостью и свежестью. Мне бы хоть капельку такого чудесного духа! У-у-у! От меня несёт, как от гнилого озера. И как прежде не замечал? Ничего сделать не могу!
– Зачем себя переделывать? – гнёт своё Амбакта. – Каким уродился, таким и оставайся. Вот ещё, ради какой-то пичужинки себя менять! Будь настоящим бусяку.
– А я и есть настоящий, – гордо выпячивал грудь Хондори-чако. – Никто в этом не сомневается!
– Настоящие бусяку людьми питаются, – напомнила Амбакта. – Людишки для нас – пища, не более того. А ты что удумал? На чужой женщине жениться! Давай лучше её убьём, освежуем, всяких лакомых блюд наготовлю – вкуснятина получится: за уши не оттащишь, все когти на лапах оближешь.
– У-у-у! Эти когти! – воет Хондори-чако. – Что с ними делать? Как посмотрит на них Фудин – морщится, брезгует мной!
– Вот потому и надо её съесть, – настаивает сестрица. – Не станет Фудин – сразу из твоей головы вылетит, и думать о ней забудешь.
– Если бы! – вздыхает влюблённый бусяку. – Никто мне не снился никогда, а она – каждую ночь грезится. Что бы ни делал, о ней думаю. Заболел я ею, сестрица. И нет лекарства от этого. Только Фудин мне поможет, больше никто.
– И вправду – больной, – сочувствует сестрица. – Никогда бы не подумала: слабая маленькая женщина может верх над тобой взять! Съесть её надо, вот что! Слопаешь Фудин – она всё равно, что твоя станет.
– Тебе бы только сожрать кого-нибудь! – огрызается Хондори-чако. – Запомни раз навсегда: Фудин – не пища, а женщина моей мечты. Всё сделаю, чтоб на ней жениться. И не гневи меня, сестрица. Рассержусь – задам трёпку!
– Эх, братец, память у тебя, видно, дырявая, – сверкала глазами Амбакта. – Однажды ты уже чуть не женился. Хорошо, отговорила я тебя. А то была бы у тебя в жёнах лесная чертяка-буссеу. Ох, хитрющая! Всё загадки загадывала, ты ни одной не отгадал. Решил: буссеу – мудрая, умные у вас дети получатся. А ей того и надо, забрала бы их да в тайгу обратно ушла. Только прикидывалась, что любила тебя, эх!
– Помню-помню! – поморщился Хондори-чако. – Смеялась она надо мной. Спасибо, ты глаза мне открыла. У-у-у, перестань о ней напоминать! Слышать не хочу!
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 36
